И. А. Ильин как «эхо русского народа»

пророческого сновидения, волевого порыва и созерцающего постижения. Эти законы таинственны; им можно предаваться, но их нелегко формулировать. Власть же их бесконечна и миропреобразующа. И вот ими-то живет, слагается и дышит сказка [14, с. 264].
Ученый полагает, что эти законы раскрывают предельные основания национального бытия: «Здесь
внешнее
послушно
внутреннему
, отсюда все эти летающие ковры-самолеты,
шапки-невидимки, волшебные сундуки, магические кольца и перевоплощения. Здесь царит всемогущая сверхприрода, проистекающая из всемогущей художественной фантазии мечтательно-чающей души. Законы этой всемогущей природы научно-психологическим методом исследуют и формулируют то, чего еще не было, ведь сказочный герой весь

душой и телом

в этих законах сверхприроды, в этой невозможной для бытия и действия среде. Наш мир земной становится куда просторнее, изящнее и глубже; в вещах и в людях просыпаются новые возможности, новые перспективы, новые силы

в воздухе, в дальних далях, под землей. Сокрытое выходит на поверхность

порой неприязненное, злое, порой возвышенное и святое. Чудо становится явью, недостижимое

фактом, и человеческая жизнь сияет новыми красками и новым, более глубоким постижением безобразности и красоты» [15, с. 38-39].
И.А. Ильин: темы сказок.
И.А. Ильин указывает, что из долгого периода своей предыстории сказка восприняла по традиции множество тем, идей, образов, многие особенности волшебного вымысла. Отечественный специалист по русскому устному народному творчеству В.П. Аникин эту мысль формулирует следующим образом: «Сказки постоянно обновлялись и превратились в искусство, сопутствующее народу на протяжении долгих веков. Возросла обобщающая сила поэтических образов волшебных сказок.
Сложился фонд сказочных сюжетов, распространенных, характерных поэтических подробностей. Образы волшебного повествования приобрели свою определенность и даже канон» [2, с. 460].
И.А. Ильин поясняет, что темы сказок живут в мудрых глубинах человеческого инстинкта, где-то там, в священных подвалах, под семьюдесятью железными столбами, где завязаны узлы национального бытия и национального характера и где они ждут разрешения,
свершения и свободы. В эти подвалы национального духовного опыта не проникнуть ни гордецу, ни трусу, ни маловеру, ни криводушному. Но доверчивый и искренний простец, но скромный и храбрый в своей поэтической серьезности созерцатель проникают в эти своды и выводят оттуда рой народных сказок, разрешающих, свершительных и освобождающих. И
для него эти сказки не «выдумка» и не «небылица», а поэтическое прозрение, сущая реальность и начальная философия. Ученый считает, что не сказка «отжила» свой век, если мы разучились жить ею, а мы исказили свой душевно-духовный уклад и мы выветриваемся и отмираем, если мы потеряли доступ к нашей народной сказке.
И.А. Ильин: как нужно слушать сказку.
И.А. Ильин задает исключительно важные вопросы: «Что же это за подступ к сказке? Что надо сделать, чтобы сказка, как избушка на курьих ножках, стала к лесу задом, а к нам передом? Как нам увидеть ее и зажить ею, чтобы раскрылась нам ее вещая глубина, и стал ясен ее подлинный духовный смысл?» [14, с. 262].
Мыслитель понимает, что волшебный мир сказки требует от слушателей игры воображения, психологического настроя. Поэтому ученый рекомендует следующее: не надо слушать и воспринимать сказку дневным сознанием. Ее нельзя рассказывать при свете дня или при лампе, а только вечером или ночью, в волшебном полумраке, который снимает с вещей их повседневность,

тогда все получает зыбкий, искаженный, таинственный и нежданный вид.
И.А.Ильин объясняет, почему необходимо поступать именно так: «Сказку надо слушать как бы сумеречным сознанием, на грани полусна и полубодрствования, когда душа становится беспомощной и детской, когда она готова строго, страстно отдаться в руки надежд и сомнений, когда со сказочными образами она уже не играет, а в них живет, в них раскрывается, воюет, побеждает и ликует. Русские сказители знают об этом превосходно и
110

Скачать 203,6 Kb.

Поделитесь с Вашими друзьями: